Я считаю свое мнение верным, потому что иначе, я бы имел другое мнение. (c)
"...Прошло несколько десятилетий с тех пор, как Луи подарил мне эту маленькую книжку, чтобы я записывала свои мысли. Я не очень-то преуспела. За дневник бралась всего несколько раз и даже не уверена, что эти записи мне во благо.
Сегодня вечером я доверилась перу и бумаге, потому что теперь знаю, куда направить свою ненависть. И я боюсь за тех, кто вызвал мой гнев.
Я имею в виду, разумеется, своих злокозненных родителей, моих великолепных отцов, тех самых, кто привел меня от давно позабытой смертной жизни к этому сомнительному состоянию «вечного блаженства».
Покончить с Луи было бы глупо, так как он, несомненно, более покладист из этой пары...
Луи сделает все, что я пожелаю. Он согласится даже погубить Лестата, действуя по тому плану, который я продумала во всех деталях. А вот Лестат никогда бы не согласился вступить со мной в заговор против Луи. Вот и вся моя преданность, маскирующаяся под любовь даже в моем собственном сердце.
Что за тайну мы собой представляем – люди, вампиры, монстры, смертные, – раз можем любить и ненавидеть одновременно и все наши чувства на поверку оказываются совсем другими. Я смотрю на Луи и презираю его всей душой за то, что он сделал со мной, и в то же время я очень его люблю. Но и Лестата я тоже люблю.
Наверное, где-то в глубине души я сознаю, что в моем теперешнем положении в гораздо большей мере виновен Луи, чем импульсивный и простодушный Лестат. Одно несомненно: один из них должен умереть и таким образом расплатиться за содеянное, иначе боль во мне никогда не затихнет и бессмертие превратится в нескончаемую череду чудовищных мучений, которые прекратятся только тогда, когда рухнет весь мир. Один из них должен умереть, чтобы второй оказался в еще большей зависимости от меня, превратился в моего безропотного раба. Вскоре я отправлюсь в путешествие и буду все делать по-своему, а потому не смогу терпеть рядом с собой того или другого, если он не будет предан мне полностью – в мыслях, словах и поступках.
Осуществить это немыслимо. Зная неукротимый, вспыльчивый характер Лестата, представить его в роли раба невозможно. Так что эта участь уготована судьбой моему меланхоличному Луи. Впрочем, уничтожение Лестата откроет перед Луи новые коридоры в том адском лабиринте, в котором я брожу давно.
Когда я нанесу удар и каким образом, пока не знаю, но мне доставляет несказанное удовольствие наблюдать за Лестатом в его безудержном веселье, сознавая, что я унижу его до предела, уничтожу без следа, тем самым пробудив бесполезную совесть в моем высокомерном Луи, и тогда его душа, если не тело, станет наконец того же размера, что моя собственная..."
21 сентября 1859 года.
(с)
Сегодня вечером я доверилась перу и бумаге, потому что теперь знаю, куда направить свою ненависть. И я боюсь за тех, кто вызвал мой гнев.
Я имею в виду, разумеется, своих злокозненных родителей, моих великолепных отцов, тех самых, кто привел меня от давно позабытой смертной жизни к этому сомнительному состоянию «вечного блаженства».
Покончить с Луи было бы глупо, так как он, несомненно, более покладист из этой пары...
Луи сделает все, что я пожелаю. Он согласится даже погубить Лестата, действуя по тому плану, который я продумала во всех деталях. А вот Лестат никогда бы не согласился вступить со мной в заговор против Луи. Вот и вся моя преданность, маскирующаяся под любовь даже в моем собственном сердце.
Что за тайну мы собой представляем – люди, вампиры, монстры, смертные, – раз можем любить и ненавидеть одновременно и все наши чувства на поверку оказываются совсем другими. Я смотрю на Луи и презираю его всей душой за то, что он сделал со мной, и в то же время я очень его люблю. Но и Лестата я тоже люблю.
Наверное, где-то в глубине души я сознаю, что в моем теперешнем положении в гораздо большей мере виновен Луи, чем импульсивный и простодушный Лестат. Одно несомненно: один из них должен умереть и таким образом расплатиться за содеянное, иначе боль во мне никогда не затихнет и бессмертие превратится в нескончаемую череду чудовищных мучений, которые прекратятся только тогда, когда рухнет весь мир. Один из них должен умереть, чтобы второй оказался в еще большей зависимости от меня, превратился в моего безропотного раба. Вскоре я отправлюсь в путешествие и буду все делать по-своему, а потому не смогу терпеть рядом с собой того или другого, если он не будет предан мне полностью – в мыслях, словах и поступках.
Осуществить это немыслимо. Зная неукротимый, вспыльчивый характер Лестата, представить его в роли раба невозможно. Так что эта участь уготована судьбой моему меланхоличному Луи. Впрочем, уничтожение Лестата откроет перед Луи новые коридоры в том адском лабиринте, в котором я брожу давно.
Когда я нанесу удар и каким образом, пока не знаю, но мне доставляет несказанное удовольствие наблюдать за Лестатом в его безудержном веселье, сознавая, что я унижу его до предела, уничтожу без следа, тем самым пробудив бесполезную совесть в моем высокомерном Луи, и тогда его душа, если не тело, станет наконец того же размера, что моя собственная..."
21 сентября 1859 года.
(с)
-
-
07.02.2010 в 17:25-
-
07.02.2010 в 17:45Книга - "Меррик".
вот - (вариант в сети)
lib.rus.ec/b/106344/read
Можно найти именно то место по ключевым фразам в поисковике.
Но это всё равно не изменит моего к тебе отношения.
Раз Луи всё забыл и простил, если он вообще имел способность злиться на тебя, то и мне нет дела до прошлого, до такого прошлого.
Сад Зла таков.
И правила его - жестоки.
-
-
07.02.2010 в 18:20