Я считаю свое мнение верным, потому что иначе, я бы имел другое мнение. (c)
Пока нашёл находил необходимые ноты для скрипки, я понял, что окончательно влип в этой (по-истине) мировой паутине.
Иногда находишь нужное, чуть уже не начинаешь восклицать:
- "Эврика, вот же оно!"
Как тут же внизу (или где-то рядом, как "истина") обязательно поджидает ценник на сие услуги, или регистрация на сайт (введение членского номера-пароля клуба и пр.. пр).
На бесплатных сайтах покоиться куча всего.
Я бы даже не побоялся сказать - Всё совершенно!..... Но вот только не то, что ищешь (как оно обычно и случается согласно классическому закону подлости).
И вот, среди различных самоучителей, сборников для скрипки с оркестром, писем от музыкантов и всего всего, чего себе и помыслить сложно *и даже оно там есть* я таки нашёл нужные ноты.
Но вместе с ним был рад даже прочитать пару интересных описанных случаев, произошедших с музыкантами.
Один из них, на мой субъективный вкус (ибо посчитал несколько актуальным для меня, как любителю скрипки, самолётов и путешествий), я хочу привести здесь.
___________________________________-
Великие скрипачи вспоминают…
Люди любят путешествовать и завидуют музыкантам, которым удается повидать свет. В общем я готов присоединиться к восхвалению нашей планеты, но избегаю рассказывать, что означает путешествовать с скрипкаю. …. Из-за ее формы и громоздких размеров она всегда является нежеланной на всем, что движется. Скрипачи, гордое племя, не считают свой инструмент настолько тяжелым, чтобы его нельзя было брать повсюду: они не могут понять, почему транспортное начальство так неразумно.
Возьмите моего “Страдивари”: все, за исключением проводников железной дороги и служащих авиалиний, считают его полным совершенством по размерам и форме. А те утверждают, что он на несколько дюймов превышает размер вещей, которые пассажирам разрешается иметь при себе. У меня были письма от президентов важнейших авиакомпаний. Служащим рекомендовалось проявить особое внимание к нам обоим – к “Страдивари” и ко мне. Но вполне понятно, что добрым президентам не удавалось произвести нужного впечатления на своих сотрудников. Однажды, премиленькая стюардесса, которую я умолял позволить мне взять скрипку в пассажирский салон самолета, сказала, “Вы же не можете уложить кита в корзинку для микрели?”.
Исключительная сложность протаскивания скрипки в самолет вызываает у меня азарт. Однажды в аэропорту я спрятал ее в телефонной будке и, чтобы убить время, удивлял знакомых бесчисленными телефонными звонками. Как только было объявлено отправление я прошел через контроль, небрежно неся скрипка под мышкой, как газету. Обычно это сходит с рук. Если же нет, то полезно заговорить на эсперанто, или просто улыбнуться, или сделать еще что-нибудь, лишь бы вызвать замешательство, пока не закроется дверь самолета и я не втиснусь на свое место вместе с скрипкаю, надежно, хотя и неудобно зажатой между колен.
Но бывали и черные дни, когда никто не хотел прислушаться к голосу разума, когда все были глухи к моим мольбам и казалось, что глаза всех окружающих только и делают что измеряют человека высокого роста и его скрипку. Вот инструмент уже у носильщика, я вижу его на груде чемоданов, их катят к багажному отделению... Описывать мои переживания – значит раздирать сердца читателей. Я не в состоянии этого сделать.
Однажды в Чикаго, собираясь лететь в Даллас, я заручился обещаниями авиакомпании, что мне разрешат взять скрипку в салон самолета:
- “Это абсолютно законно, мы счастливы быть вам полезными”.
С легким сердцем я подошел к кассе чикагского аэропорта. На этот раз мне нечего было скрывать, некого убеждать, что-то предпринимать или просить о благосклонности. Открыто неся скрипку, я чувствовал себя настоящим джентельменом, человеком, твердо знающим свои права.
- “У вас должен быть оставлен билет для меня”, – сказал я.
- "Конечно, мистер Пятигорский”, – ответил кассир, произнося мое имя так, словно и сам был родом из Екатеринослава. Пока он выписывал мне билет, взвешивал чемодан, я осматривался вокруг с видом путешественника, наслаждающегося жизнью.
- “Вот они”, – сказал он, протягивая два билета, – "этот для Григория Пятигорского, а этот для мисс скрипки Пятигорской – по сорок семь долларов пятьдесят центов каждый".
Ошеломленный, я уплатил.
Самолет был совершенно пуст.
Скрипка заняла соседнее со мной место. Стюардесса прикрепила ее к сиденью ремнем. Она была очаровательна, а я взбешен. Я потребовал два завтрака, стюардесса дважды выполнила мое требование и уделила моей скрипки не меньше внимания, чем любому пассажиру.
- - - -
(автор не указан)
Иногда находишь нужное, чуть уже не начинаешь восклицать:
- "Эврика, вот же оно!"
Как тут же внизу (или где-то рядом, как "истина") обязательно поджидает ценник на сие услуги, или регистрация на сайт (введение членского номера-пароля клуба и пр.. пр).
На бесплатных сайтах покоиться куча всего.
Я бы даже не побоялся сказать - Всё совершенно!..... Но вот только не то, что ищешь (как оно обычно и случается согласно классическому закону подлости).
И вот, среди различных самоучителей, сборников для скрипки с оркестром, писем от музыкантов и всего всего, чего себе и помыслить сложно *и даже оно там есть* я таки нашёл нужные ноты.
Но вместе с ним был рад даже прочитать пару интересных описанных случаев, произошедших с музыкантами.
Один из них, на мой субъективный вкус (ибо посчитал несколько актуальным для меня, как любителю скрипки, самолётов и путешествий), я хочу привести здесь.
___________________________________-
Великие скрипачи вспоминают…
Люди любят путешествовать и завидуют музыкантам, которым удается повидать свет. В общем я готов присоединиться к восхвалению нашей планеты, но избегаю рассказывать, что означает путешествовать с скрипкаю. …. Из-за ее формы и громоздких размеров она всегда является нежеланной на всем, что движется. Скрипачи, гордое племя, не считают свой инструмент настолько тяжелым, чтобы его нельзя было брать повсюду: они не могут понять, почему транспортное начальство так неразумно.
Возьмите моего “Страдивари”: все, за исключением проводников железной дороги и служащих авиалиний, считают его полным совершенством по размерам и форме. А те утверждают, что он на несколько дюймов превышает размер вещей, которые пассажирам разрешается иметь при себе. У меня были письма от президентов важнейших авиакомпаний. Служащим рекомендовалось проявить особое внимание к нам обоим – к “Страдивари” и ко мне. Но вполне понятно, что добрым президентам не удавалось произвести нужного впечатления на своих сотрудников. Однажды, премиленькая стюардесса, которую я умолял позволить мне взять скрипку в пассажирский салон самолета, сказала, “Вы же не можете уложить кита в корзинку для микрели?”.
Исключительная сложность протаскивания скрипки в самолет вызываает у меня азарт. Однажды в аэропорту я спрятал ее в телефонной будке и, чтобы убить время, удивлял знакомых бесчисленными телефонными звонками. Как только было объявлено отправление я прошел через контроль, небрежно неся скрипка под мышкой, как газету. Обычно это сходит с рук. Если же нет, то полезно заговорить на эсперанто, или просто улыбнуться, или сделать еще что-нибудь, лишь бы вызвать замешательство, пока не закроется дверь самолета и я не втиснусь на свое место вместе с скрипкаю, надежно, хотя и неудобно зажатой между колен.
Но бывали и черные дни, когда никто не хотел прислушаться к голосу разума, когда все были глухи к моим мольбам и казалось, что глаза всех окружающих только и делают что измеряют человека высокого роста и его скрипку. Вот инструмент уже у носильщика, я вижу его на груде чемоданов, их катят к багажному отделению... Описывать мои переживания – значит раздирать сердца читателей. Я не в состоянии этого сделать.
Однажды в Чикаго, собираясь лететь в Даллас, я заручился обещаниями авиакомпании, что мне разрешат взять скрипку в салон самолета:
- “Это абсолютно законно, мы счастливы быть вам полезными”.
С легким сердцем я подошел к кассе чикагского аэропорта. На этот раз мне нечего было скрывать, некого убеждать, что-то предпринимать или просить о благосклонности. Открыто неся скрипку, я чувствовал себя настоящим джентельменом, человеком, твердо знающим свои права.
- “У вас должен быть оставлен билет для меня”, – сказал я.
- "Конечно, мистер Пятигорский”, – ответил кассир, произнося мое имя так, словно и сам был родом из Екатеринослава. Пока он выписывал мне билет, взвешивал чемодан, я осматривался вокруг с видом путешественника, наслаждающегося жизнью.
- “Вот они”, – сказал он, протягивая два билета, – "этот для Григория Пятигорского, а этот для мисс скрипки Пятигорской – по сорок семь долларов пятьдесят центов каждый".
Ошеломленный, я уплатил.
Самолет был совершенно пуст.
Скрипка заняла соседнее со мной место. Стюардесса прикрепила ее к сиденью ремнем. Она была очаровательна, а я взбешен. Я потребовал два завтрака, стюардесса дважды выполнила мое требование и уделила моей скрипки не меньше внимания, чем любому пассажиру.
- - - -
(автор не указан)
-
-
17.11.2010 в 23:53Ты ещё хочешь лететь ко мне самолетом с тремя пересадками?)
-
-
18.11.2010 в 02:20Теперь вдвойне хочу!!